Стихи на конкурс “История России в стихах”
Для знакомства с историей своего Отечества можно использовать разные способы. Здесь важно применить самые выигрышные приёмы. Гораздо интереснее изучать предмет, когда материал подаётся в оригинальной форме. Например, история России в стихах запомнится гораздо быстрее, чем обычные события, понятия, даты. В рифмованных строчках содержится самая важная информация, которая быстрее запоминается. Ребятам легче соотнести слова и термины, если они созвучны. Благодаря необычному стихотворному способу можно лучше сориентироваться в событиях прошлого, определить место в истории различных персон.
Над Москвой-рекой, на круче
Над Москвой-рекой, на круче,
Где стоит наш Кремль теперь,
Был когда-то бор дремучий,
А в бору водился зверь.
Много было в чаще бора
и волков и лебедей,
Опускались на озера
стаи уток, лебедей.
Коршун вился над лугами,
и лосиною тропой
Зверь с могучими рогами
выходил на водопой.
Где стоит наш Кремль теперь,
Был когда-то бор дремучий,
А в бору водился зверь.
Много было в чаще бора
и волков и лебедей,
Опускались на озера
стаи уток, лебедей.
Коршун вился над лугами,
и лосиною тропой
Зверь с могучими рогами
выходил на водопой.
Поселялись люди редко
Поселялись люди редко
На реке в глуши лесной,
Только предки наших предков
Появлялись тут весной
То ль в ладьях они приплыли,
то ль верхами, то ль пешком.
Посидели, обсудили,
Осмотрели все кругом
и решили: «Места много,
Есть что есть и есть что пить!»
Помолились люди Богу
Стали строиться да жить.
На реке в глуши лесной,
Только предки наших предков
Появлялись тут весной
То ль в ладьях они приплыли,
то ль верхами, то ль пешком.
Посидели, обсудили,
Осмотрели все кругом
и решили: «Места много,
Есть что есть и есть что пить!»
Помолились люди Богу
Стали строиться да жить.
Вот, он первый Кремль сосновый
Вот, он первый Кремль сосновый,
за бревенчатой стеной.
Так родился город новый,
И назвался он Москвой.
Да не город – деревушка,
На пригорке – церковушка,
Кучка княжьих теремов
Да десятка два домов.
за бревенчатой стеной.
Так родился город новый,
И назвался он Москвой.
Да не город – деревушка,
На пригорке – церковушка,
Кучка княжьих теремов
Да десятка два домов.
Пращур Юрий Долгорукой
Пращур Юрий Долгорукой
Строил древний городок;
Послужил ему порукой
Перекресток всех дорог.
Повела к Москве дорога
Из соседних городов —
На Руси их было много:
Тверь, Чернигов, Суздаль, Псков,
Переславль, Рязань и Киев,
Муром, Полоцк и другие,
Я их всех не назову,
Путь от них шел на Москву.
Строил древний городок;
Послужил ему порукой
Перекресток всех дорог.
Повела к Москве дорога
Из соседних городов —
На Руси их было много:
Тверь, Чернигов, Суздаль, Псков,
Переславль, Рязань и Киев,
Муром, Полоцк и другие,
Я их всех не назову,
Путь от них шел на Москву.
В дебри, в заросли густые
В дебри, в заросли густые,
Где сычи кричат в ночи,
От свирепого Батыя
Схоронились москвичи.
Их укрыли сосны, ели
На худые времена.
С высоты на них смотрели
Звезды, солнце и луна.
Елки ветками качали,
В тишине звенел ручей.
У ручья в войну играли
Дети наших москвичей.
Эти самые ребята,
Что в лесу росли когда-то,
Сами строили потом
На Москве за домом дом.
Где сычи кричат в ночи,
От свирепого Батыя
Схоронились москвичи.
Их укрыли сосны, ели
На худые времена.
С высоты на них смотрели
Звезды, солнце и луна.
Елки ветками качали,
В тишине звенел ручей.
У ручья в войну играли
Дети наших москвичей.
Эти самые ребята,
Что в лесу росли когда-то,
Сами строили потом
На Москве за домом дом.
В монастырской келье узкой
В монастырской келье узкой,
В четырех глухих стенах,
О земле о древнерусской
Быль записывал монах.
Он писал зимой и летом,
Озаренный тусклым светом.
Он писал из года в год
Про великий наш народ
И про то, как люди жили,
Как татарам дань платим;
О нашествии Батыя
Написал он в грозный час,
И слова его простые
Сквозь века дошли до нас.
В четырех глухих стенах,
О земле о древнерусской
Быль записывал монах.
Он писал зимой и летом,
Озаренный тусклым светом.
Он писал из года в год
Про великий наш народ
И про то, как люди жили,
Как татарам дань платим;
О нашествии Батыя
Написал он в грозный час,
И слова его простые
Сквозь века дошли до нас.
Раньше Русь была удельной
Раньше Русь была удельной:
Каждым городом отдельным,
Всех соседей сторонясь,
Управлял удельный князь,
И князья не жили дружно.
Жить им в дружбе было б нужно
И большой семьей одной
Защищать свой край родной.
Побоялась бы тогда
Нападать на них орда!
Каждым городом отдельным,
Всех соседей сторонясь,
Управлял удельный князь,
И князья не жили дружно.
Жить им в дружбе было б нужно
И большой семьей одной
Защищать свой край родной.
Побоялась бы тогда
Нападать на них орда!
Сорок лет земель московских
Сорок лет земель московских
Не топтал татарский конь,
Но у старых стен кремлевских
Был опасный враг — огонь.
Раз в засушливое лето
Загорелось что-то где-то,
И пополз огонь бедой
В слободу за слободой.
Тын за тыном, дом за домом,
По лачугам, по хоромам —
До Кремля огонь добрался,
По дворцам разбушевался.
Велика Москва была —
Да сгорела вся дотла!
Не топтал татарский конь,
Но у старых стен кремлевских
Был опасный враг — огонь.
Раз в засушливое лето
Загорелось что-то где-то,
И пополз огонь бедой
В слободу за слободой.
Тын за тыном, дом за домом,
По лачугам, по хоромам —
До Кремля огонь добрался,
По дворцам разбушевался.
Велика Москва была —
Да сгорела вся дотла!
Как гроза могучей силы
Как гроза могучей силы
Налетела в ясный день,
Дуб столетний сокрушила —
От него остался пень,
И стоит он голый, черный
При дороге, весь в пыли,
Но остались живы корни,
И от них ростки пошли,
И опять растут дубки,
Долговечны и крепки, —
Так и войны-ураганы
Проносились над Кремлем:
Истребляли басурманы
Нашу родину огнем.
Но сильнее год от года
Становились города.
Корни русского народа
Не иссохнут никогда!
Налетела в ясный день,
Дуб столетний сокрушила —
От него остался пень,
И стоит он голый, черный
При дороге, весь в пыли,
Но остались живы корни,
И от них ростки пошли,
И опять растут дубки,
Долговечны и крепки, —
Так и войны-ураганы
Проносились над Кремлем:
Истребляли басурманы
Нашу родину огнем.
Но сильнее год от года
Становились города.
Корни русского народа
Не иссохнут никогда!
Без больницы люди жили
Без больницы люди жили.
Знахари больных лечили:
От озноба — зверобоем,
От зубов — льняным настоем,
От ожогов — бузиной,
А от ран — землей родной.
Варят старые знахарки
Из лечебных трав припарки,
Сушат в печке ножки жабьи,
Приговоры знают бабьи.
Набормочут разных слов —
И, глядишь, больной здоров!
Жив-здоров и сам доволен.
Он, видать, и не был болен!
Знахари больных лечили:
От озноба — зверобоем,
От зубов — льняным настоем,
От ожогов — бузиной,
А от ран — землей родной.
Варят старые знахарки
Из лечебных трав припарки,
Сушат в печке ножки жабьи,
Приговоры знают бабьи.
Набормочут разных слов —
И, глядишь, больной здоров!
Жив-здоров и сам доволен.
Он, видать, и не был болен!
Есть канавка на поляне
Есть канавка на поляне
Возле Сретенских ворот.
Там толпятся горожане,
Там и судится народ:
Там сидит приказный дьяк,
Он и судит за пятак.
Встанут правый и неправый
По краям большой канавы
И друг друга за вихры
Тянут вниз до той поры,
Что какой-то перетянет, —
Он и в деле правым станет.
В этой тяжбе у канав
Кто сильнее, тот и прав.
Справедливым суд считался,
«Божьей правдой» назывался.
Вот как было, говорят,
Много лет тому назад!
Возле Сретенских ворот.
Там толпятся горожане,
Там и судится народ:
Там сидит приказный дьяк,
Он и судит за пятак.
Встанут правый и неправый
По краям большой канавы
И друг друга за вихры
Тянут вниз до той поры,
Что какой-то перетянет, —
Он и в деле правым станет.
В этой тяжбе у канав
Кто сильнее, тот и прав.
Справедливым суд считался,
«Божьей правдой» назывался.
Вот как было, говорят,
Много лет тому назад!
lo7akq