Осенняя сказка

Принеси мне, сынок, винограду, — сказала больная птичка маленькому соловью. Птенчик прыгал по траве и купался в утренней росе.

— Слетай, мое дитятко, найди спелую ягоду. Так хочется чего-ни­будь сладкого! Если я её съем, то скоро поправлюсь.

Лечу, мама. Ещё роса не успеет сойти, как я вернусь обратно. Лежи в гнезде и жди меня. Соловей расправил маленькие крылышки и поле­тел на виноградник дедушки Радойко. Там зрели спелые жёлтые гроздья. Дедушка Радойко сидел под персиковым дере­вом и плёл из прутьев корзину. Иногда он протя­гивал руку, срывал мягкий персик, съедал его и сно­ва склонялся над корзиной. За спиной у него ва­лялся пустой бидон из-под керосина. Время от вре­мени дедушка ударял по нему палкой. Так он пугал птиц, чтобы они не клевали виноград.

Соловей сел на ветку над головой дедушки Ра­дойко и стал чирикать.

Дедушка Радойко, — говорил он, — позволь мне отщипнуть одну ягодку для моей больной мамы. Мама лежит в гнезде и ждёт. Можно?

Но старый дедушка не ответил, потому что не понимал птичьего языка. Просьба соловья показа­лась ему песней.

— Ох, как красиво поёт пичужка! — вздохнул старик, сдвинул шапку на затылок, потянулся и сорвал ещё один персик.

Птенчик испугался, взмыл кверху, отлетел в са­мый дальний конец виноградника и уселся на лозу. Огромные гроздья прозрачных янтарных ягод сви­сали с веток. Но соловей не хотел срывать ягоды без разрешения дедушки Радойко. Он спустился на землю и стал искать между корнями, не валяется ли где-нибудь упавший виноград. Под соседней ло­зой лежала одна ягода. Она упала с верхней вет­ки и так сильно ударилась о землю, что лопнула. Только птенчик потянулся к ней, как раздался не­вероятный грохот — это дедушка Радойко ударил палкой в пустой бидон.

Соловей в ужасе отскочил и полетел обратно к гнезду. Он уселся возле больной мамы и рассказал ей о своей неудаче.

Ничего, не огорчайся, — вздохнула мама и нежно погладила его крылом по голове. — Ничего, мой птенчик, в другой раз принесёшь. Когда дедуш­ка Радойко соберёт виноград, там нечего будет сто­рожить. Ты слетаешь туда, осмотришь кусты и где-нибудь найдёшь забытую ягоду. Ничего, мой малень­кий, — успокаивала птичка соловья, а глаза её бы­ли полны слёз.

Опечаленный птенчик полетел в лес, уселся на ветку орешника и тяжело вздохнул. Как плохо, что он не смог помочь маме! Ему хотелось рассказать кому-нибудь о своём горе. И он запел, да так жа­лобно, что расплакался белый камень, стоявший не­подалёку. Крупные каменные слёзы закапали на пе­сок и чуть не отдавили ногу муравью, который слу­чайно проходил мимо.

Муравей отскочил в сторону и удивлённо посмот­рел на камень.
— Почему ты плачешь? — спросил он.
— Соловей меня разжалобил. До того грустно поёт! Не могу сдержать слёз.

Муравей поднял большие круглые глаза к ореш­нику и крикнул:
— Эй, певец! Чем ты разжалобил камень? Рас­скажи мне.

Птенчик спустился, уселся перед муравьем и всё ему рассказал.
— Ты и вправду так переживаешь из-за одной ягоды? Нет ли у тебя других огорчений? — Нет, — ответил соловей.
— Тогда ступай к поросшему мхом колодцу, что стоит около виноградника дедушки Радойко. Там на тропинке ты найдёшь не одну, а целых две яго­ды. Каждый день после обеда дедушка Радойко хо­дит за водой. Вчера он носил большую спелую гроздь винограда, чтобы охладить её в колодез­ной воде. Когда он шёл обратно, две самые спе­лые ягоды упали на землю. Я долго не мог отор­вать от них глаз. Все думал: «Вот бы мне прика­тить такую ягоду в муравейник!» Да куда там! Я уж и так её толкал, и эдак, всё напрасно. Яго­да тяжёлая, а у меня сил мало. Не смог я её с мес­та сдвинуть, сколько ни старался. Ты слетай туда, одну съешь, а вторую отнеси своей маме.

Соловей помчался к колодцу и нашёл на тропин­ке две большие сладкие ягоды. Обрадовался, зама­хал крылышками, схватил одну, полетел к муравей­нику и положил её у самого входа. Потом слетал за второй ягодой и отнес её больной маме.